Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг:
0
Отправлено: 04.08.05 03:06. Заголовок: "С чистого листа...", G
Название: С чистого листа... Автор: Selena Рейтинг: G Жанр: романтическая история Герои: Владимир & Анна Отказ от посягательства на авторские права: не ищу никакой коммерческой выгоды. Бета: ssora, огромное спасибо за помощь
На мой взгляд, либо оба дома в Петербурге (и Долгоруких, и Оболенского) должны быть "реальными", либо "мифическими", поскольку ни один из них не был показан в сериале, но подразумевался безо всяких сомнений. Надо остановиться на чем-то одном.
Подразумевался только дом Оболенского, потому как раз он работал в Питере - значит, там и жил. А у Долгоруких ничего не подразумевалось, а было показано очень конкретно. И отнюдь не в Питере. Так что, действительно, в сериале остановились "на чём-то одном" :)))
Scarlett пишет:
цитата:
Я не говорю, что мораль тогда в России была так строга, что за любой шаг влево мужчин расстреливали общественным презрением - нет, напротив, им многое прощалось. Но рамки были. И случай Рылеева отнести к исключению нельзя:)
Ну и к правилу это тоже нельзя отнести:) То, что можно пересчитать по пальцам - ещё не есть система. А "показательные процессы" практикуются и в наши дни, что не мешает основной массе граждан нарушать те же правила, за которые прилюдно линчуют отдельных личностей. Действует простой принцип - если человек стал кому-то чем-то неугоден - ф топку его. (То бишь всё зависит от лояльности к индивидууму, а не к его поступкам).
Scarlett пишет:
цитата:
Я бы продолжила дискуссию, но, боюсь, если я и дальше буду пытаться обосновывать свою точку зрения по данной теме, то сюда на поддержку тебе сбежится добрая половина всех читателей СЧЛ, поскольку моя позиция явно в меньшинстве ;)) Но если оппонент жаждет сатисфакции, то я вполне готова ее оказать. Каково Ваше решение, Мастер?
А вот не надо прикрываться такими мнимыми отговорками и прибедняться. В трусости ты пока что замечена не была:) Сатисфакции я не жажду, поскольку, как мне кажется, мы просто мило беседуем:) Так что всё на твоё усмотрение... Если, конечно, есть что сказать .
Ну спасибо, дорогая, за такую высокую оценку моих риторических способностей Всегда приятно узнать о себе что-то новое
Selena пишет:
цитата:
Нам показали всех домочадцев Долгоруких в полном объёме. Где ты там видела хоть одну приживалку? Ты сейчас про какое поместье? В котором Калиновская поселилась?
Я говорю все об одном поместье Долгоруких – то, что мы видели. *«Хоромы» Калиновской я в расчет не беру * А про долгоруковских приживалок – нам показали только тех, кого надо было показать. Так что теоретически приживалка могла остаться «за кадром», как и большинство прислуг. *Право дело, ты же не думаешь, что у Корфов кроме Полины и временной Даши-Ольги больше не было служанок? Тогда почему нельзя раздвинуть рамки фантазии чуть дальше?*
цитата:
Если серьёзно - почему ты решила, что в качестве Аниной компаньонки Оболенский повёз бы с собою приживалку?
Продолжая вышесказанное. О приживалках я повела речь после слов Северной о компаньонке, в роли которой может выступить приживалка Оболенского.
цитата:
Кстати, Мишу она кинула, у Лизы жениха увела... В самый раз идти к ним христа ради.
А что, Лиза с Мишей должны на нее взъестся за то, что они теперь вместе и до конца жизни поминать ей то, что она предпочла Владимира Мише? Ладно бы еще, если бы Лизу насильно выдали замуж за Мишу, так нет же, все счастливы. И почему бы не помочь сестре, если у нее возникли трудности? Я думаю, в духе Лизы взяться за это.
цитата:
... он с ней
Почти В любом случае, раз Лизавета где-то останавливалась в Питере, то уж точно не в гостинице (раз уж это место столь неблагонадежное для молодой девицы). И не у Вовы. Вывод – значит, Долгоруковский дом в Питере таки существует.
У нас полспора идет вокруг почти гамлетовского – был в Питере у Долгоруких дом или не был? Если мы начинаем фантазировать на тему того, что нам не показали в сериале и чего я не увидела в СЧЛ, то тогда мы можем дойти до того, что дом теоретически был, но, в любом случае, СС в теоретическом письме успокоил ПМ насчет безопасности Анны. И будет нам всем тогда счастье :) Если же брать именно то, что есть, то у меня вызывает недоумение именно то, о чем я уже неоднократно писала – поведение Анны в данном конкретном случае.
Почти В любом случае, раз Лизавета где-то останавливалась в Питере, то уж точно не в гостинице (раз уж это место столь неблагонадежное для молодой девицы). И не у Вовы. Вывод – значит, Долгоруковский дом в Питере таки существует.
В сериале, в воспоминаниях Лизы о поездке в Петербург и бале, в разговоре с Корфом мелькнуло, что тот удивился, что МарьЛяксевна отпустила её одну. Скорее всего, в столице Лиза останавливалась у родных (или крёстных, или у кумовей матери, что-нибудь, в этом роде), одну бы её даже в родительский дом бы мать не отпустила. Ведь Андрей, вернее всего, жил на съёмной квартире, и сестру к себе принять не мог. Принимаю сторону, что у Долгоруких не было своего дома в Петербурге, ведь помните, когда ПМ, желаю показать "больную" Марью Алексеевну модному столичному лекарю заговорил о поездке, для Лизы это стало неожиданностью, очевидно, что семья постоянно, безвылазно жила в поместье, никогда не выезжая в столицу даже на общепринятые праздничные мероприятия, типа, рождественских балов.
А что, Лиза с Мишей должны на нее взъестся за то, что они теперь вместе и до конца жизни поминать ей то, что она предпочла Владимира Мише? Ладно бы еще, если бы Лизу насильно выдали замуж за Мишу, так нет же, все счастливы.
Вообще-то, Михаил ещё и лучший друг Владимира. Ты можешь сколько угодно приписывать Ане бесчувственность и эгоизм, но даже в этом случае она не совсем потеряла совесть, чтобы просить о благодеянии бывшего любимого и друга человека, с которым она рассталась. К тому же, Аня обладает таким качеством, как непомерная гордость, и уж если от родного папы смылась, никакого содержания не потребовав, то и к другим побираться не пойдёт. Ну пунктик у неё такой - "Я сама" .
Scarlett пишет:
цитата:
И почему бы не помочь сестре, если у нее возникли трудности? Я думаю, в духе Лизы взяться за это.
Опять-таки, Лиза, может, и бросилась бы помогать (Лизавета - юный следопыт ), но ведь надо знать Аньку! Они же девушки гордые. Теперь серьёзно - ты можешь припомнить, чтобы Аня кому-то хоть раз на судьбу пожаловалась? (Варвару в расчёт не беру - она заместо мамы была, да и реальной помощи оказать не могла). Не будет Аня Лизе в ноги падать, сто пудов. Да и никому не будет.
Scarlett пишет:
цитата:
В любом случае, раз Лизавета где-то останавливалась в Питере, то уж точно не в гостинице (раз уж это место столь неблагонадежное для молодой девицы). И не у Вовы. Вывод – значит, Долгоруковский дом в Питере таки существует.
Сомневаюсь. Коли было б так - чего ж МА в деревне парилась? С её-то любовью к деньгам - вот и ехала бы себе в Питер на бальный сезон, Лизка подороже продавать... Вон, ИИ и тот туда-сюда катался, а МА как приклеенная в поместье сидела. Кроме того (и, пожалуй, это уже аргумент, а не домыслы ), вспомни, когда МА, Заба и Андрей обсуждали, где станут жить "молодые" после свадьбы, перебирали все возможные варианты... Никакого особняка в Питере не всплыло. Хотя Андрей очень старался, перебирал все возможности, лишь бы МА отстала от Корфовского поместья.
Scarlett пишет:
цитата:
Если же брать именно то, что есть, то у меня вызывает недоумение именно то, о чем я уже неоднократно писала – поведение Анны в данном конкретном случае.
И всё-таки я так и не вижу ничего особенного в поведении Ани. Она всегда такая была. Самое последнее, о чём она думала - это собственная репутация.
Lika пишет:
цитата:
Продолжение будет?
Будет. Я же обещала
Гость пишет:
цитата:
помните, когда ПМ, желаю показать "больную" Марью Алексеевну модному столичному лекарю заговорил о поездке, для Лизы это стало неожиданностью, очевидно, что семья постоянно, безвылазно жила в поместье, никогда не выезжая в столицу даже на общепринятые праздничные мероприятия, типа, рождественских балов.
Согласна.
Хочу ещё добавить по поводу "особняковой" темы: Мы, зрители, народ не привередливый, нам хватит и полунамёка, полуфразы, полуоговорки, и мы всё сами додумаем. Не трудно было вложить в уста кого-то из героев пару слов о наличии дома в Питере, и не надо даже было бы представлять нам его на обозрение. Тем не менее, никто ни разу не обмолвился о наличии такого дома, и из контекста сюжета, из общей картины никак не вырисовывается этот дом.
*** Владимир проснулся, когда часы давно отзвонили полдень… Анна, верно, уже встала. Бог весть, что могло произойти в его отсутствие. Коря себя, что не озаботился накануне приказанием разбудить его пораньше, спешно оделся. Открыл дверь и… замер на пороге. Из гостиной, вплетаясь в привычный гул живущего своей жизнью особняка, раздавались звуки, уже позабытые им – внизу играл рояль. Музыка, казалось уже навсегда покинувшая дом, наполняла его, и он благодарно вдыхал её полной грудью, пробуждался, понемногу наполняясь прошлыми воспоминаниями.
Владимир медленно спустился по лестнице и остановился в дверях. У окна за роялем сидела Анна, и тот, истосковавшийся от долгого безделья и одиночества, теперь оживал, почувствовав прикосновения знакомых рук. Лилась мелодия, знакомая ещё с детства, и Владимир, затаив дыхание, замер на пороге…
*** … Жаркий день середины июля. Солнце вошло в зенит и нещадно прогнало со двора всю живность. Лишь старый Полкан, выпростав из пасти язык, развалился в тени конуры и так часто дышит, что бока ходуном ходят…Всё словно вымерло, ни криков дворни, ни привычных звуков. Кажется, жизнь остановилась, даже воздух – густой, пряный – неподвижно киселём висит над поникшей травою…
Странно наблюдать это из окна классной комнаты – здесь благодатная прохлада, хранимая легкими занавесями. Владимир сидит за столом, склонившись над альбомами с чертежами, то и дело отводя взгляд в сторону, к окну, туда, где меж зазора занавесей приоткрывается кусочек двора, всегда такой оживлённый, а теперь пустынный… А дальше виднеется тонкая ниточка – тропка, что спускается вниз, к берегу…Сбежать бы на реку, да куда там!.. По обыкновению в этот час Аннушка в классной комнате занимается с учителем музыки, отец сидит на диванчике, блаженно закрыв глаза, и качает головой в такт мелодии… Сегодня урок особый – что-то вроде экзамена держит Аня. Мсье Валан с гордостью демонстрирует уменья и способности ученицы. Владимир вынужден присутствовать – так отец велел…
– Mon ange* Аннушка, по-моему, замечательно! – Иван Иванович захлопал в ладоши, едва растаяла в воздухе последняя нота, – А вы что скажете, любезный? – обратился он к учителю. – Elle est charmante! **– мсье Валан вскочил с диванчика и в возбуждении, мешая русские слова с французскими, быстро заговорил, бегая взад и вперёд по комнате. Необыкновенный дар… волшебный голос… parfaitement!*** Мадемуазель Платонову ждёт блестящее будущее, толпы обожателей, цветы, признания…При такой красоте и таланте весь мир будет у её ног! – Полноте, мсье Валан, вашей ученице покуда рано выходить в свет, – барон с нежностью смотрит на свою воспитанницу. Аннушка, опустив ресницы, рдеет от смущения, что твой маков цвет.
Владимир прищурился, отодвинул альбом с чертежами и отвернулся к окну. Господи, как надоело! Всегда одно и то же! И отцу, похоже, доставляют удовольствие эти разговоры. Гордится своей Аннушкой. Не в пример скучнее беседы в Корпусе с воспитателем – отец по обыкновению лишь сдержанно кивает, изредка вставляя сухие фразы, и предпочитает не затягивать разговор. Владимир тем временем стоит в стороне, делая вид, что ему безразлично. Он и не ждёт от отца слов гордости. За все годы обучения сын так и не смог дать повода для родительской похвалы. А тут, по такому пустячному поводу, отец заливается соловьём не хуже этого французика.
– Владимир, а ты что скажешь? Как тебе Анины успехи? – отец, довольный, кажется, более самой ученицы похвалами учителя, разрумянился. Всякий раз этот вопрос. Увольте! Глядит в окно, делая вид, будто не расслышал слов… – Смотрите, да он сердится, – с улыбкой подхватывает учитель: – Вы, молодой человек, верно, представляете, как на правах брата станете отваживать женихов от юной барышни? Ну-ну, не надо так краснеть, n'êtes pas confus**** … Руки сами собой сжались в кулаки. Линейка, сухо треснув, разломилась на две половины… Губы прикушены зубами – нарочно, почти до крови…
Наконец, мсье откланивается, и, всё ещё рассыпаясь в восторгах по поводу столь яркого таланта в юном возрасте, сопровождаемый бароном, удаляется. Его трескотня, слышная из коридора, постепенно сходит на нет. В комнате тихо-тихо. Аня всё ещё сидит, не шелохнётся, Владимир же, украдкой потирая ушибленную линейкой руку, исподтишка разглядывает её. Он знает, что она не посмеет поднять на него глаза, и до прихода отца так и будет сидеть статуей.
По её лицу невозможно догадаться, о чём она сейчас думает. Довольна ли похвалами, горда ли собой, счастлива ли, а может, в мыслях уже представляет рядом с собою пылкого поклонника – как ни гадай, всё одно не поймёшь. Разве что щеки до сих пор пламенеют, хотя в гостиной свежо. Владимир вдруг почувствовал, что к его щекам тоже подступает жар, и поспешно отвернулся к окну, словно солнце может остудить кровь. Кулаки вновь сжались – то ли с досады, то ли со злости. Потом вдруг резко поднялся из-за стола, и, стараясь не смотреть в Анину сторону, быстро покинул комнату, пока отец не воротился.
*** – Барин, день добрый! – Агафья с подносом в руках шествует по коридору. Поклонившись, она поплыла дальше. Владимир разом очнулся. Воспоминания схлынули так же внезапно, как и подступили. Музыка оборвалась, Анна обернулась и медленно встала из-за рояля. Владимир, наконец, вошёл в гостиную: – Здравствуйте, Анна! Надеюсь, вы хорошо спали? – в словах его явственно слышалась ирония. Анна немного помолчала, затем улыбнулась: – Не вижу причин, препятствующих этому. Благодарю за заботу. Владимир от удивления не нашёлся что ответить. Ожидал чего угодно – слёз, уговоров, обвинений… А теперь Анна стоит, чуть улыбаясь, легко здоровается. Лицо свежее, взгляд безмятежный… Ещё минута – и он вовсе растеряется. Заготовленную речь можно забыть, такого поворота событий он не ожидал.
Владимир резко выдохнул, прошёл к дивану, взял со столика газету и сделал вид, что внимательно изучает её – прекрасная возможность оценить диспозицию и взять себя в руки. Анна, судя по всему, в отличие от него успела хорошо подготовиться к встрече. Не могла же она так скоро…
– Владимир, вы сердитесь? – вдруг совершенно мирно спросила она, усаживаясь в кресло напротив. Барон приподнял брови, отложил газету: – С чего бы? Вы уже успели что-то натворить? – лениво ответил он. Пожалуй, не стоит повышать тон, выказывая тем самым своё замешательство. – Я подумала, вы не станете возражать, если я немного поупражняюсь на рояле. Увидела – и не смогла удержаться, воспоминания нахлынули. Но вдруг вам это не по душе, и следовало сперва спросить разрешения… – Оставьте, право, какие пустяки! Вы здесь… в гостях, и на правах гостьи весь дом в вашем распоряжении. Можете заниматься чем угодно. – Разумеется. Я вольна делать что пожелаю, только если не попытаюсь покинуть стены этого дома, не так ли? – Анна произнесла эти слова на удивление кротко, невинный взгляд широко распахнутых синих глаз… Владимир насторожился: – А вы всё ещё возражаете против моего предложения? – Нет, – сказано легко и быстро: – Думаю, вы совершенно правы, хотя… я бы не сказала, что это можно назвать предложением. Скорее, приказ. Однако я подумала и поняла, что вы были совершенно правы. – Вот как? Не ожидал столь похвального благоразумия! – А вы хотели, чтобы я стала спорить с вами? Простите, не знала, иначе непременно доставила бы вам такое удовольствие, – похоже, Анна смеялась над ним.
Владимир начал закипать – эта девушка как никто умела вывести его из равновесия! Тихий голос, почтительный тон, сама покорность – но отчего-то прежде всегда такое начало разговора оборачивалось бурей. Однако теперь всё изменилось, он вполне может держать себя в руках, просто обязан.
– Оставим, мне это совершенно не интересно. Впрочем, я одобряю ваше согласие. Полагаю, не стану часто обременять вас своим обществом – у меня много дел. Предоставляю вам самой развлекать себя. Я уже говорил и ещё раз повторю – дом в вашем распоряжении, можете упражняться в своих пьесках на рояле, читать, да хоть устраивать театральные репетиции – всё что угодно. Надеюсь, до отъезда вы не будете скучать. – Как великодушно с вашей стороны! Я в свою очередь надеюсь, что отъезд произойдёт как можно скорее – не хочу злоупотреблять вашей добротой сверх меры. Да, – Анна поднялась с кресла: – Полагаю, мне будет дозволено писать письма? – уколола напоследок и, не дожидаясь ответа, вышла из гостиной.
*** Владимир, усмехнувшись, покачал головой и вслед за Анной вышел из гостиной. Толкнул дверь в кабинет, задумчиво сел за отцовский стол. Покрутил пальцами перо, затем отбросил, переставил чернильницу с места на место…Переложил листы чистой бумаги из одной стопки в другую… Повертел в руках трубку, закурил и почти сразу отложил её… Потом решительно взялся за перо, достал из ящика дневник…
«Странное ощущение… Так, верно, замирает перед прыжком охотничья собака, почуяв дичь. Так просыпается по весне дерево, разбуженное бегом живительных соков от сердцевины к ветвям… Покой и размеренность, долгое время единственные спутники, исчезли без следа. Как будто встряхнулся, стал прежним. И, чёрт возьми, это не может не нравиться! Довольно жить точно во сне».
Только…Даже если всему причиной послужило появление Анны, он не доставит ей удовольствия вывести его из себя. Она – всего лишь гостья, он поступил, как велел ему долг, и прекрасно сможет держать себя в руках, пока она не уедет. А потом… Да мало ли, что будет потом… Во всяком случае, жить отшельником он более не намерен.
Владимир решительно встал, убрал дневник в стол, подальше от чужих глаз. В ту же минуту дверь отворилась и на пороге возникла Агаша: – Барин, когда прикажете обед подавать? – К шести. Да вот ещё что: к обеду зван гость, директор императорских театров, так передай на кухне, чтобы расстарались. Сама беги в лавку, купи вина. Помнишь, какое при барине покойном подавали, когда гости съезжались? Вот его и неси. И живо! Агафья кивнула и скрылась за дверью.
*** В людской слуги – та малая их часть, которая не занята была хлопотами по хозяйству – судачили о творящихся в доме переменах. Барин с самого приезда в Петербург не обременял их особо, работы сверх меры не спрашивал, жил уединённо, в гости не ездил и к себе не звал. А теперь, поди ж ты, такие чудеса! Что ни день, то новые заботы. Барышня, воспитанница старого барона, пожаловали – надолго ли? Теперь вот ещё к обеду гости ожидаются. Что-то дальше будет! Гаврила то и дело заглядывал в двери и увещевал бездельников, но тщетно – слишком велико было любопытство.
*** Анна сидела за столиком в своей комнате. Перед нею был чистый лист бумаги, а рядом, уже смятые, ещё несколько листов. Она начинала письмо, но раз за разом выбрасывала листы… Надо написать Петру Михайловичу – он полагает, что она у Оболенского… Но сложно начать, подобрать слова…
Негромкий стук в дверь. – Кто там! – Можно к вам? – Входите, Владимир Иванович. – Мне необходимо обсудить с вами кое-что, Анна. Они присели. Анна настороженно смотрела на Владимира – какие ещё новости она услышит? – Анна, утром я отослал Сергею Степановичу письмо с извинениями и пригласил отобедать сегодня с нами, – барон сделал паузу, но Анна молчала: – Боюсь, одних извинений недостаточно, он мог обидеться на меня или понять всё не так. Мне показалось правильным побеседовать с ним при личной встрече… Не хотелось бы, чтоб вы, – и снова пауза… – Не продолжайте, я всё прекрасно понимаю. Вы просите, чтобы я подтвердила своё согласие остаться до отъезда в вашем доме, не так ли? Вы не хотите признаваться, что вынудили меня, я права? – Анна внимательно посмотрела на Владимира. Барон кивнул: – Лучше всего не посвящать Оболенского во все подробности. К тому же, он может попросту оскорбиться, догадайся он о причинах, по которым я не позволил вам поехать к нему в дом. – Владимир, – Анна тихонько вздохнула: – Меня всегда поражала ваша способность выходить сухим из воды… Но не будем об этом. Вы можете не опасаться, я не стану ничего говорить.
*** Гость появился на пороге ровно в шесть – директор императорских театров всегда отличался отменной пунктуальностью, обыкновенно не свойственной служителям муз. Шумно разделся, попутно выдавая забавные реплики камердинеру и горничной, вогнав последнюю, принимавшую цилиндр и трость, в смущение весьма игривой шуткой. Радостно приветствовал Анну и более сдержанно – Владимира. Немного поболтав о пустяках, о погоде, об общих знакомцах, сели, наконец, за стол.
Обед проходит по большей части в молчании, каждый не решается затронуть главную тему, отделываясь незначительными фразами. К счастью, это скрашивается замечательной стряпнёй, к каждому блюду Оболенский находит свой комплимент, испрашивая у Владимира обещание непременно передать свои похвалы кухарке. Анна же вовсе ничего не ест, только пальцы ломают кусочек хлеба, превращая его в крошки. Горничная при перемене блюд качает головой и уносит её тарелки нетронутыми.
За десертом происходит небольшое оживление – Сергей Степанович представляет в лицах сценки из закулисной жизни. Владимир смеётся от души и Оболенский вместе с ним, даже Анна теперь мягко улыбается, в глазах блестят искорки. Напряжение понемногу отступает, и Владимир с удовольствием отмечает про себя: давненько в этом доме не давались обеды и не звучал смех, он не припомнит за последнее время такого чудесного вечера. Что ж, сам виноват – закрылся ото всего света в четырёх стенах…
И вот уж отодвигаются стулья и все переходят в гостиную. Мужчины располагаются на диванчике рядом с маленьким столиком, Анна опускается в кресло. Набиваются отменным табаком и раскуриваются две трубки, примешивая свой терпкий запах к источаемому свечами аромату … Горничная неслышно вносит дымящийся самовар и так же тихо удаляется. Умиротворение и покой…
Наконец Сергей Степанович отложил выкуренную трубку и прокашлялся. Владимир насторожился – вот оно, сейчас будет самое сложное. Оболенский упрям и властен, как всякий человек, достигнувший преклонных лет и определённого положения в обществе, к тому же обидчив и самолюбив, как все театралы. Не случиться бы ссоре…И Анна… Если ей одной было легко внушить свои мысли, то теперь, вняв словам Оболенского, всегда слывшего непревзойдённым талантом по части убеждения, она может переменить решение, да к тому же, чего доброго, ту же и откланяться, уехав вместе с ним…Ну что ж, коли это случится – так тому и быть… Однако, посмотрим, чья возьмёт – он, Владимир, тоже кое-чего стоит.
– Итак, Владимир Иваныч, нам есть о чём поговорить, – Оболенский сделал глоток бренди: – Прошу вас, останьтесь, наш разговор напрямую касается вас, – обратился он к поднявшейся было с кресла Анне. И вновь к Владимиру: – Недавние события несказанно меня удивили. В утреннем письме вы обещали всё разъяснить. Я вас слушаю. Владимир отставил свой бокал, поднялся с дивана, сделал несколько шагов по направлению к камину и обратно: – Сергей Степанович, прошу понять меня правильно… Анна долгое время была воспитанницей отца. Самое малое, что я могу сделать теперь – это дать ей кров в стенах отцовского дома. У неё нет родных в Петербурге, нет приюта. И при всём уважении к вам, позволить молодой барышне поселиться вместе с вами было бы чистое безумие, плоды которого вы, уверен, вскоре начали бы пожинать…
Оболенский встал, медленно поставил бокал на столик, потом резко развернулся и подошёл к Владимиру почти вплотную – ноздри его раздувались от гнева, глаза потемнели: – Да как вы смеете предполагать этакую гнусность, притом в присутствии юной барышни! «Всё, теперь непременно скандал. А ведь так не хотелось, чтобы это произошло…».
Внезапно Анна, сидевшая дотоле молча, стремительно подошла к разгневанному Оболенскому и мягко взяла его руки в свои: – Сергей Степанович, голубчик! Ради Бога, успокойтесь! Вы неверно поняли Владимира. Он ничуть не хотел вас оскорбить, напротив, искренне беспокоится о вас. Он говорил вовсе не о своих мыслях, а о том, насколько людская молва может быть жестока и несправедлива. Мы с вами можем стать заложниками досужих сплетен, Владимир же благородно предложил защитить нас.
Владимир изумлённо смотрел на Анну. Она с мольбой взглянула на него: «Только молчи, прошу тебя, молчи!» И он молчал, продолжая смотреть ей в лицо…
Наконец Сергея Степановича удалось подвести к диванчику и усадить. Он немного успокоился, сделал изрядный глоток бренди, помолчал и произнёс: – Признаться, Владимир, об этой стороне вопроса я как-то не подумал… В ваших словах есть резон, хотя само предположение, что я способен на такое… – Сергей Степаныч! – поспешно прервал барон: – Вы же знаете, сколь глубоко моё уважение к вам, близкому другу отца. Я не посмел бы даже подумать, будто вы можете совершить нечто неблаговидное… Однако мы оба знаем, сколь придирчиво общество, когда речь заходит о приличиях. Ладони Владимира вспотели, лоб покрылся испариной: «Похоже, обошлось!»
Мало-помалу Оболенский успокоился, суровые складки на лбу разгладились, глаза потеплели… – Ну, не будем более об этом. Я весьма рад тому, что всё разъяснилось. Надеюсь, вы не дадите повода беспокоиться об Аннушке? – почти лукаво осведомился он, пригрозив пальцем. – Что вы! Как можно! – на губах Владимира мелькнула улыбка победителя, которую он тут же поспешно стёр.
Внезапно Сергей Степанович обернулся к Анне: – Голубушка, не откажите в просьбе! Не прощу себе, если не воспользуюсь случаем и не попрошу вас исполнить что-нибудь для нас. Тем более, поскольку я рассчитывал в ближайшее время стать вашим частым зрителем, но, видите, не сложилось… Окажите такую любезность старому ценителю вашего таланта, спойте…
Анна бросила короткий взгляд на барона, потом кивнула Оболенскому и села за рояль… Нот перед глазами не было, но мелодия, доселе незнакомая Владимиру, казалось, лилась привычною рекою. Пальцы легко перебегали по клавиатуре, словно изучили ноты наизусть. Будто музыка эта чаще других рождалась под их прикосновениями…Точно иной они и не знали…
Владимир, не отрываясь, смотрел на Анну, а она, не замечая никого, пела.
Когда б он знал, что пламенной душою С его душой сливаюсь тайно я! Когда б он знал, что горькою тоскою Отравлена младая жизнь моя! Когда б он знал, как страстно и как нежно Он, мой кумир, рабой своей любим… Когда б он знал, что в грусти безнадежной Увяну я, не понятая им!..
Когда б он знал, как дорого мне стоит, Как тяжело мне с ним притворной быть! Когда б он знал, как томно сердце ноет, Когда велит мне гордость страсть таить!.. Когда б он знал, какое испытанье Приносит мне спокойный взор его, Когда взамен немого обожанья Я тщетно жду улыбки от него.
Когда б он знал… в душе его убитой Любви бы вновь язык заговорил, И юности восторг полузабытый Его бы вновь согрел и оживил! И я тогда, счастливица!.. любима… Любима им была бы, может быть! Надежда льстит тоске неутолимой; Не любит он… а мог бы полюбить!*****
Вот уже и последний звук растворился в тишине, а никто не шевельнулся… Анна, чуть опустив голову, оставив пальцы бездвижно лежать на клавишах, молча сидела за роялем. Сергей Степанович, полуприкрыв глаза и откинув голову на спинку дивана, казалось, всё ещё слышит последнюю ноту… Владимир не отрываясь смотрел на Анну. Никогда раньше не пела она так проникновенно…
Наконец Оболенский очнулся от грёз, раздались аплодисменты… – Великолепно! Какие чувства, какая страсть! – Сергей Степанович пребывал в совершенном восторге: – Анна, романс исполнен столь искренне, словно вы сами испытываете эти чувства! Она поднялась из-за рояля: – Я всего лишь хорошая ученица. Вы сами учили меня: актриса должна быть достоверной в том, что она изображает. Видите, у меня это получилось, – она улыбнулась: – А теперь, с вашего позволения, разрешите покинуть вас – я немного устала.
*** Четверть часа спустя Оболенский тоже начал прощаться. Откланявшись возле двери, он, хитро прищурившись, неожиданно произнёс провожавшему его Владимиру: – Сударь мой! Я хотя и стар уже, однако ум ещё острый. Я прекрасно отличаю, когда передо мною разыгрывают представление, и не заблуждаюсь на сей счёт. Будем думать, что ваш сегодняшний спектакль удался. – О чём вы? – Владимир изобразил недоумение: – Право, я вас не понимаю…Я в самом деле убеждён, что благоразумнее всего было предложить Анне остановиться до отъезда в этом доме… – Разумеется, конечно-конечно… – улыбнулся Сергей Степанович и кивнул: – Доброй ночи! Подали экипаж, гость спустился с крыльца, кучер подстегнул лошадей, карета тронулась и вскоре скрылась из виду. Владимир, пребывая в задумчивости, долго ещё смотрел ей вослед, не замечая холода и ветра…Затем решительно развернулся и скрылся в особняке.
*** Сон не шёл, хотя было уже глубоко за полночь… Он накинул халат и спустился по лестнице. В доме тихо-тихо, лишь поскрипывает изредка половица да еле слышно поёт в печных трубах ветер…
В коридоре, чуть заметная, из неприкрытой двери падает полоса света – верно, забыли загасить свечи. Кляня про себя нерадивых слуг, Владимир вошёл в библиотеку… В кресле, кутаясь в шаль, подобрав под себя ноги, сидела Анна с книгою в руках. Перед нею горела свеча, её слабого пламени как раз хватало осветить лицо и книгу. Всё прочее прорисовывалось словно в дымке…
Владимир с лёгким стуком прикрыл за собою дверь. Анна вздрогнула и отвела взгляд от страницы. Он приблизился и сел в соседнее кресло. Девушка чуть пододвинула свечу, и теперь уже, немного сместившись, пламя озаряло два лица.
– Уже поздно. Отчего вы не спите? – Не могла уснуть… Одолевали мысли…Вспомнилось, как дядюшка всегда в таких случаях советовал почитать что-нибудь… – И я помню… Оба они говорили полушёпотом, точно боялись кого-то разбудить. – Знаете, Владимир, стоит мне зайти в какую-нибудь комнату, прикоснуться к какой-нибудь вещи – тотчас непременно вспоминается история, связанная с дядюшкой… Вот эту вазу я когда-то чуть было не опрокинула – Иван Иванович вовремя подхватил… А в этой шкатулке он хранил ваши письма… Она всегда стояла в его спальне, рядом с изголовьем… – А здесь, – Владимир провёл пальцем по спинке кресла, в котором сидела Анна: – Я пролил чернила… Помните, вы так перепугались, как бы мне не досталось от отца, что сбегали за мылом и битый час тёрли пятно… Прачка потом долго в людской ругалась с горничными – искала вора, – Владимир улыбнулся: – Зато от чернил не осталось и следа. Она кивнула: – Я помню… – Анна, позвольте вопрос, – Владимир взглянул ей в лицо: в зрачках крошечными искрами отражалось пламя свечи: – Отчего вы сегодня так спокойно приняли моё решение, хотя не далее как вчера оно приводило вас в ужас? Отчего помогли убедить Оболенского? Вам достаточно было принять его сторону – и он увёз бы вас из дома, в котором вы так противились оставаться…
Анна задумчиво выводила пальцем узор по корешку книги… Потом отложила её в сторону. Кутаясь в шаль, зябко повела плечами, прислонилась щекой к высокой спинке кресла – туда, где совсем недавно Владимир рисовал контур чернильного пятна…Взглянула из-под ресниц: – Вы не припомните, чем обыкновенно заканчиваются ваши споры? Барон опустил подбородок. Анна же промолвила: – Мне не хотелось, чтобы вы с Сергеем Степановичем поссорились, – и грустно улыбнулась: – К тому же я пробуду здесь недолго, стоило ли из-за этого затевать вражду? Бог весть чем всё могло обернуться… – Вашей памяти можно только позавидовать, – голос звучал глухо: – Хорошо бы все споры завершались столь же благополучно, как нынешний… Как, верно, изменилась бы тогда жизнь…
В молчании прошла минута, другая… Наконец Анна встала, поправив шаль: – Зябко здесь, да и время позднее… Спокойной ночи, Владимир Иваныч. Владимир медленно кивнул. Анна, едва отойдя на пару шагов, пропала в темноте, ещё не покинув библиотеки. Тихо скрипнула сонная дверь, выпуская полуночную гостью… Свеча наконец догорела, ярко вспыхнув напоследок... И верно – пора спать…
Selena! Огромная благодарность за продолжение этой истории! Конечно, Анечкины планы о зарубежном ангажементе, не более, чем розовые воздушные замки, но и саму эту Анну, словно перенесённую с экрана в текст, невозможно уже воспринимать исключительно, как милую наивную девушку, какой она предстала в начале сериала. Конечно, собираясь надолго покинуть родные места, она имела право посетить дом, где выросла, даже учитывая все болезненные воспоминания, связанные с его нынешним хозяином. Не очень понятно, считает ли она, что помолвка с Корфом, вообще, была её ошибкой, или, про себя, возложила всю вину за несостоявшуюся свадьбу на несносный характер Владимира. А может, ей кажется, что от этого больше всего пострадала она, а Владимир пережил всё это легко, и ему не будет больно от этого неожиданного её визита. Боюсь, как всегда, Анна - вещь в себе. Владимир, как я поняла, с трудом, по кусочкам, но собрал себя, и более никаких инициатив личного плана относительно бывшей м-ль Платоновой, а ныне Долгорукой проявлять не станет. Понял, что просто не любим, и не желанен. Пережил. Почти. Кстати, а каков статус Анны? Кто она по положению? Дворянка, это почти наверняка, но, всё же, не княжна, наверное Поездка за рубеж для аристократа того времени, конечно, не диво, но что-то актрис русского происхождения на европейской сцене не припомню. Да и "гастролей", как было сказано в сериале, тогда ещё не было. Приглашали , в основном, из Италии и Франции в Россию, и на довольно длительный срок, уж не меньше года. Мне кажется, Владимир должен рассеять Анечкины воздушные замки о европейской сцене, но совершенно бескорыстно. не выставляя Анюту очередной раз глупой провинциальной мечтателоьницей. Проще говоря, мне представляется, что всё дальнейшее развитие этой истории будет идти исключительно со стороны Анны. Поймёт ли она невероятность своих планов и , в конце концов, просто человеческую немощь столь любезного Сергея Сергеевича. Почувствует столь ли тщательно скрываемую душевную боль Владимира? Признается ли сама себе в собственных ошибках...
Паслён, спасибо за такой подробный отзыв – это очень приятно, когда прочтение вызывает желание поразмыслить и подумать, что и как будет развиваться дальше… Может, какие-то ваши слова меня тоже наведут на размышления. Мне очень интересно, как воспринимаются герои со стороны, потому что основной акцент я делаю на характеры, а не на закрученность сюжета. Поэтому такие комментарии, как ваш, вдвойне ценны.
цитата:
Не очень понятно, считает ли она, что помолвка с Корфом, вообще, была её ошибкой, или, про себя, возложила всю вину за несостоявшуюся свадьбу на несносный характер Владимира. А может, ей кажется, что от этого больше всего пострадала она, а Владимир пережил всё это легко, и ему не будет больно от этого неожиданного её визита. Боюсь, как всегда, Анна - вещь в себе.
Думаю, мнение Анны по поводу ответственности за разрыв в конце рассказа мы узнаем, иначе ради чего всё это? А то, что Анна - вещь в себе - согласна. Мне гораздо более понятны мотивы Корфа, его поступки, даже самые нелицеприятные, я хорошо ощущаю его характер. С Анной сложнее.
цитата:
Владимир, как я поняла, с трудом, по кусочкам, но собрал себя, и более никаких инициатив личного плана относительно бывшей м-ль Платоновой, а ныне Долгорукой проявлять не станет. Понял, что просто не любим, и не желанен. Пережил. Почти.
Знаете, очень приятно было прочесть такую трактовку - именно это я и хотела показать. Значит, получилось:) Именно это самое - "собрал по кусочкам", "Пережил. Почти."
цитата:
каков статус Анны? Кто она по положению? Дворянка, это почти наверняка, но, всё же, не княжна, наверное
А почему не княжна? Женщины и дети автоматически наделялись тем же титулом, что и глава семьи.
цитата:
что-то актрис русского происхождения на европейской сцене не припомню.
Но помечтать-то можно...;)
А с чьей стороны пойдёт развитие?.. Ну, наверное, кому-то из них всё же хватит мудрости...
Пост N: 1266
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
0
Отправлено: 04.07.06 14:06. Заголовок: Re:
Гость пишет:
цитата:
когда ПМ, желаю показать "больную" Марью Алексеевну модному столичному лекарю заговорил о поездке, для Лизы это стало неожиданностью
Неожиданность можно по-разному истолковать ;)))
цитата:
очевидно, что семья постоянно, безвылазно жила в поместье, никогда не выезжая в столицу даже на общепринятые праздничные мероприятия
Если бы Долгорукие были такими отшельниками, то разве помнила бы о них так хорошо императрица?
Selena пишет:
цитата:
Ты можешь сколько угодно приписывать Ане бесчувственность и эгоизм, но даже в этом случае она не совсем потеряла совесть, чтобы просить о благодеянии бывшего любимого и друга человека, с которым она рассталась.
А почему она должна обязательно обращаться к Мише? Если это так важно, то можно обратиться к сестре. Речь не о том, к кому именно из них, а о том, что она не одна-одинешенька в этом мире и при желании она бы нашла себе «достойное» место в Питере. Однако в данном случае сыграло как раз то, о чем ты сама же написала – непомерная гордость
цитата:
Теперь серьёзно - ты можешь припомнить, чтобы Аня кому-то хоть раз на судьбу пожаловалась?
Ты правильно заметила – прямо она никому не жаловалась, разве что наследнику, да и то косвенно. Но она обладает удивительным талантом заставлять всех лиц мужского пола бегать вокруг нее на корточках. Кроме того, они всегда пребывают в заблуждении, что ей нужна их помощь и забота. Но одно дело парни, а другое – сестра. К тому же здесь речь идет не о жалобе, а о просьбе. На мой взгляд, просьба совершенно элементарная для Лизы.
цитата:
Не трудно было вложить в уста кого-то из героев пару слов о наличии дома в Питере, и не надо даже было бы представлять нам его на обозрение.
Просто в сериале в этом не было необходимости. Если бы вдруг потребовалось, у Долгоруких бы хоть 3 питерских особняка бы нарисовалось, можешь мне поверить :))
Пост N: 1267
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
0
Отправлено: 04.07.06 14:15. Заголовок: Re:
Selena, спасибо за новую часть Очень порадовала! Анна действительно немного повзрослела, уже не так лезет на рожон, как раньше. В ней проглядывается уже не просто девочка-божий одуванчик, а женщина. Хорошо бы еще, чтобы этому процессу никто не помешал :)
Очень подходящим оказалось стихотворение Ростопчиной - спасибо за него. За душу берет, такие красивые строки...
Очень понравилась сцена в библиотеке, нежная такая была, романтичная. Правда, Анна по старой привычке не подхватила намек собеседника и не стала ворошить прошлое. Может, оно и к лучшему, а то снова бы разругались и сцена бы получилась совсем иной.
Что-то мне подсказывает, что предстоящие несколько дней, что Анна проведет в поместье Корфов, станут для них с бароном роковыми, в смысле, многое будет обдумано, переосмыслено и пережито. И вполне возможно, что логическим завершением этого процесса станет выяснение всех недосказанностей, недомолвок и герои, наконец, избавятся от душевного груза и обретут гармонию. Это так?:)
Пост N: 138
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
0
Отправлено: 17.07.06 21:31. Заголовок: Re:
Selena Большое спасибо за продолжение. Удивительно приятно было прочитать. Многие сцены буквально стоят перед глазами: и Владимир, слушающий пение Анны, и Анна, успокаивающая Оболенского, и вечерний разговор с воспоминаниями о детстве. Порой такое чувство, что герои все такие же, как прежде. Но читаешь дальше и видишь, как они повзрослели, стали серьезнее, терпимее, мудрее. И почему-то очень печально от этого. Конечно, и Анна, и Владимир так долго сдерживали свои чувства, что успели изуродовать их. И если Владимир в своё время смог найти силы и честно признаться самому себе в собственной любви, то Анна, на мой взгляд, даже не делала таких попыток. Может быть, в этом продолжении она преодолеет страх перед собственными чувствами и поймет, как ей дорог Владимир. Такой. какой он есть. Очень хотелось бы это увидеть. Ещё раз спасибо.
Давно не была в этом разделе и пропустила столь чудесное продолжение:). Хочется надеяться, что Анна в глубине души жалеет о разорванной помолвке и решила посетить свой старый дом не только для того, чтобы попрощаться с ним, но и чтобы увидеть Владимира, проверить, не угасли ли его чувства. Ее-то чувства к нему точно не угасли, судя по выбранному ею романсу. Только кажется мне, что процесс обретения друг друга будет мучительным, как и в былые времена,,, Ах, какая ностальгия! Selena, огромное спасибо за продолжение!
Пост N: 436
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Москва
Рейтинг:
0
Отправлено: 25.08.06 22:32. Заголовок: Re:
Сперва покаяние: По причине катастрофического выпадения из контекста долгое время не заглядывала в раздел фиков и умудрилась пропустить начало фика. Потом он обнаружился, но как-то не хватало времени чтобы сесть и все оптом обстоятельно прочитать. Однако любопытство оказалось-таки сильнее обстоятельств - так что с произведением ознакомилась, можно сказать, оптом и спешу:
а) выразить автору восхищение качеством написания. Текст просто замечательный, читается на удивление легко и иногда начинает глодать легкая (но, подчеркиваю, светлая) зависть - всегда восхищалась людьми, умеющими без нагромождения эпитетов и уймы скобок выразить не только простую, а и сложную мысль.
б) как главный специалист по Вовику сказать, что мне не совсем понятно его поведение. То есть до определенного момента я допускаю такое развитие событий как в рассказе (особенно это касается момента разрыва помолвки - самой очень хотелось стукнуть эту "княжну" чем-нибудь очень тяжелым, так, для профилактики). Однако в последних частях мне не ясна мотивация Вовки в деле сокрытия истинной причины бытования Анны у него в доме и "отказа" ее от квартиранства у Оболенского. Я допускаю, что Оболенский мог не сообразить, что присутствие Анны в его доме будет истолковано праздной публикой превратно. Но то, что Вовка предпочел не идти на открытый конфликт со стариком, а попытался замять дело при помощи Анны - в его характер такое поведение вписывается не вполне. То есть оно вписывается в характер того Владимира, который изображен в рассказе, где из еще детских его поступков следует, что он не брезговал прятаться за хрупких барышень в деле сокрытия собственных проступков. Однако под характер настоящего (можно даже сказать, истинного Корфа) это не подходит - он бы предпочел открытый скандал и потом такое же публичное раскаяние со скрипом вот такой нервотрепке с маятником "прикроет-не прикроет".
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
. 
Всегда приятно узнать о себе что-то новое 
* 
В любом случае, раз Лизавета где-то останавливалась в Питере, то уж точно не в гостинице (раз уж это место столь неблагонадежное для молодой девицы). И не у Вовы. Вывод – значит, Долгоруковский дом в Питере таки существует. 
), но ведь надо знать Аньку! Они же девушки гордые. 
Текст просто замечательный, читается на удивление легко и иногда начинает глодать легкая (но, подчеркиваю, светлая) зависть - всегда восхищалась людьми, умеющими без нагромождения эпитетов и уймы скобок выразить не только простую, а и сложную мысль. 
сказать, что мне не совсем понятно его поведение. То есть до определенного момента я допускаю такое развитие событий как в рассказе (особенно это касается момента разрыва помолвки - самой очень хотелось стукнуть эту "княжну" чем-нибудь очень тяжелым, так, для профилактики). 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума